22.11.2017
Иоганнес Эйхман родился 20 ноября 1870 г. в германском городе Вуртемберге. Получил образование по педагогике и психологии. После осуществленных в Османской империи в 1894-1896 гг. гамидовских погромов в Германии возникло движение в помощь армянам, и образовался «Германский союз помощи Армении» (июль 1896 г.). В конце 1896 г. в качестве представителей ГСПА педагог Иоганнес Эйхман, врач Герле и агроном Макс Циммер отправились в Османскую империю. В начале 1897 г. первые немецкие миссионеры прибыли в Турцию. Педагог Эйхман местом своей миссионерской деятельности выбрал город Мезре, который находился в 5 км к юго-западу от Харберда и с 1878 г. был административным центром провинции Харберд (1). В 1914 г. численность населения Мезре достигала 16 000 человек, половина из которых были армяне.
Чтобы начать свою миссионерскую деятельность, Эйхман в Мезре арендовал два здания. Будучи опытным педагогом, Эйхман осознавал, что для коммуникации с местным населением, а также для понимания их нравов и обычаев, необходимо владеть армянским языком. Он решил выучить армянский язык у профессора колледжа Евфрат А. Мелкона, который окончил миссионерскую школу Базеля (Швейцария).
После гамидовских погромов в Османской империи осталось множество бездомных армянских сирот, ответственность за уход и воспитание некоторой части которых взяли на себя иностранные миссии (американская, швейцарская, германская и др.). Эйхман немедленно присоединился к делу по сбору сирот. Уже осенью 1898 г. в Мезре нашли прибежище 280 детей: работали мастерские, поликлиника и аптека. В миссию Мезре входили и подмиссии ближайших деревень Хусейник и Перченч (в общем числе 9 зданий). Основателем этих миссий была семья Эйхман. В приютах дети женского и мужского пола были разделены на группы – «семьи». Каждая семья имела свою «мать» - сотрудник приюта, который осуществлял обязанности матери. Эйхман придавал большое значение роли армянских сотрудников в деле образования и воспитания сирот в духе армянских традиций.
В германских приютах особенное внимание обращали на образование и воспитание. В связи с этим сотрудник приюта Айказун Арамян вспоминает:
«Для обеспечения порядка не было необходимости в принуждении. С самого начала в приютах была установлена дисциплина на принципах здорового и человечного подхода, призывая воспитанников к самостоятельности и самодисциплине. Они были сиротами, но достойными людьми. Перерывы между уроками предназначались для игр – гер Соммер ввел футбол».
По инициативе Эйхмана в Мезре было основано также высшее учебное заведение – Учительская. Здесь учились юноши и девушки, приехавшие из различных городов империи: Муша, Вана, Мараша и др. Юноши в Учительской учились четыре года, а девушки – два и после окончания по решению вуза отправлялись работать в определенную школу.
В Харберде супруги Эйхман (Иоганнес Эйхман в 1898 г. женился на Хелен Реифколл, у них было четверо детей) были в близких отношениях с консулом США Лесли Дэвисом, датской миссионеркой Марией Якобсен, а также с американскими врачами Герберт и Тейси Аткинсонами (2).
Говоря о германской миссионерской деятельности в Харберде до Первой мировой войны, И. Эйхман писал: «В 1914 г., когда организация имела шесть приютов, две престижные школы, больницу, кузницу, обувную и пошивочную мастерские, собственную пекарню и ожидала новой деятельности, зловещие события перевернули все верх дном».
В 1915 г., когда младотурки осуществили депортацию и резню армян, Эйхман как представитель союзного Турции государства, стал «очевидцем адских сцен». Пытаясь использовать союзные отношения Германии с Турцией, Эйхман писал многочисленные письма послу Германии в Турции Вангенхайму, затем заменившему его Гогенлоге, желая предотвратить депортацию армян.
Для спасения армян Харберда от ссылки и неминуемой смерти Эйхман сотрудничал с консулом США Лесли Дэвисом и с немногочисленными другими иностранцами. 23 июля 1915 г. Эйхман, Л. Дэвис и сотрудник местного филиала Оттоманского банка австриец Пичиото посетили вали, прося не ссылать из «провинции бойни» оставшихся немногочисленных армян.
Они также отправили теллеграммы в посольства США, Германии и Австрии, прося содействовать предотвращению депортации армян.
Уже с первых дней депортации Эйхман понял, что обязан любой ценой спасти своих воспитанников и армянских сотрудников от возможной ссылки. Пользуясь репутацией, приобретенной у местных турецких должностных лиц, он сумел предотвратить ссылку своих воспитанников. Были случаи, когда Отец (так Эйхмана звали его воспитанники) с составленным им списком имен входил в тюрьму и спасал от неминуемой смерти арестованных армян, приговоренных к ссылке или к смертной казни. Мариам Юсофян свидетельствует:
«К полудню смотритель тюрьмы и наш любимый Отец вошли в тюрьму с листой (список) в руках. Начали читать имена... когда список кончился, дверь открылась. Шум изнутри был неописуемым. Остальных уже вывели за город и вырезали». (3)
Спасенный Эйхманом Овсеп Есуфян рассказывает:
«... Мистер Эйхман сделал различные заявления и старался освободить от депортации своих сирот и сотрудников, так как было известно, что депортация означает резню и смерть. Заявления мистера Эйхмана были успешны. Правительство дало приказ не депортировать сирот, сотрудников приютов, учителей школ. После этого приказа начали составлять списки сотрудников, находящихся за пределами приютов, и представили правительству, а через несколько дней согласно этому списку от имени правительства на двери были приклеены бумаги, по которым эти дома должны были быть освобождены от депортации».
Приготовленные списки подробно исследовались турецкой полицией, проверялась достоверность имен, и только после этого они утверждались. Говоря об армянофильской деятельности Эйхмана, один из его воспитанников писал:
«В годы разрухи и уничтожения истребляли, ломали, убивали все, что попадало под руки. Да! В эти дни от нашего миролюбивого, трудолюбивого, способного и творческого народа остались лишь осколки... Скелеты колеблющихся между жизнью и смертью или «караван привидений», который еще двигался по дороге крови и огня. В эти адские дни спасение даже одного армянина от турецкой резни было геройством и чудом. И Иоганнес Эйхман – этот честный немецкий миссионер – спас не одного, или десять, или двадцать, а явно и тайно спас более тысячи армянских мальчиков и девочек и ухаживал за ними с бескорыстной преданностью. И вместе с ними были спасены десятки учителей, управляющих, ремесленников и других служащих, выполняющих различную работу. Этого было достаточно, чтобы это множество, освобожденное от резни, голода и огня, называло его ОТЕЦ и любило его всей душой» (4).
Спасенным от депортации немногочисленным армянам Харберда ежедневно угрожала опасность: полиция обыскивала сомнительные дома и учреждения. Кроме того, в Харберде – «провинции бойни» ситуация с каждым днем все больше усложнялась, распространялись голод и эпидемии. Немецкий приют в Мезре стал очагом надежды и спасения немногочисленных выживших армян, а Отец – их ангел-хранитель. Переживший геноцид Самуел Пашикян, спасенный от депортации 12-летний мальчик, спустя годы пишет:
«Когда стемнело, проходя осторожно через сады, дошел до дома Отца. С дрожью постучался в дверь. Сердце билось с невероятной силой. Боялся, что мне будет отказано. Вскоре дверь отворилась. Со мной говорил гер Эйхман: «Сынок, чего ты хочешь?» Тихим голосом, со слезами на глазах я сказал ему: «Отец, я сбежал из ссылки и пришел к Вам, чтобы Вы приняли меня в приют. Мою мать и братьев угнали в Урфу. По велению матери я сбежал и пришел к Вам, просить у Вас убежище. Прошу, примите меня». Без всяких колебаний с отцовским состраданием он ответил: «Очень хорошо, сынок, ты принят». (5)
Уже отмечалось, что Эйхман имел право содержать в немецком приюте только своих воспитанников и сотрудников, чьи имена были утверждены турецкой полицией согласно составленному заранее списку. Впускать кого-либо с улицы ставило под опасность жизнь многочисленных людей, нашедших прибежище в этом приюте. Несмотря на это, Отец, ставя под угрозу собственную жизнь, скрывал у себя просящих убежища. В связи с этим пережившая геноцид Вардуи Габриелян свидетельствует:
«Своим освобождением я обязана мистеру Эйхману... По моему убеждению, мистер Эйхман был духовным деятелем. Он сделал все возможное, чтобы помочь нашему народу, наперекор строгому приказу и угрозам правительства. У него не было права вмешиваться во внутренние дела правительства». (6)
В 1915-1918 гг. усилия Эйхмана по спасению армян и обеспечению для них убежища можно считать настоящим геройством, так как бесстрашный миссионер лично несколько раз предотвращал вторжение турецкой полиции на территорию приюта. Об этом в своем дневнике писала датская миссионерка Мария Якобсен, которая также работала в Мезре.
В 1916 г. русскими войсками были освобождены некоторые населенные пункты Западной Армении. Находящийся в провинции Харберд область Дерсим, которая была под контролем неподчиняющихся турецким центральным властям курдов, стала путем спасения. Именно по этому пути Эйхман организовал побег из Харберда его уже совершеннолетних воспитанников. Один из его воспитанников рассказывает об этом судьбоносном эпизоде своей жизни:
«6 июля [1915] с несколькими друзьями решили бежать в Сасун. Отец дал нам карту, чтобы мы изучили дорогу. Шесть месяцев мы пекли хлеб. 2 февраля 1916 г. мне и моим тринадцати друзьям, если не изменяет мне память, Отец дал по три османских золотых и отправил в Дерсим». (7)
Очевидец Геноцида армян, американский врач Г. Ригс отмечает:
«Директор германской миссии достопочтенный Иоганнес Эйхман был человеком, который в течение двацати лет спасал армян и делал все возможное, чтобы спасти их в годы резни армян. У него в приюте было около 700 сирот, которых при поддержке посла Германии в Константинополе удалось спасти от депортации и смерти». (8)
Семья Эйхманов оставалась в Мезре до конца марта 1919 г. После перемирия они были вынуждены покинуть места, за 22 года ставшие для них родными.
В 1924 г. Эйхман был директором германской миссии в Болгарии. Современники свидетельствуют о том, что даже здесь Отец продолжал вести себя «по-армянски»: говорил с собственными детьми на армянском харбердском диалекте, ел армянские блюда и соблюдал армянские традиции.
В 1937 г. супруги Эйхман вернулись в Германию, где в 1950 г. супруга Эйхмана Хелен скончалась.
Подытожим деятельность Эйхмана в помощь армянам по оценкам, данным его воспитанниками:
• Около 750 сирот он воспитал в армянских традициях и никогда не призывал их стать протестантами.
• Ввел в образовательную систему Харберда серьезные реформы: создал Учительскую с лучшей командой педагогов, руководствуясь программой американских миссионеров колледжа Евфрат, углубил изучение английского языка.
• Уважал армянские традиции и нравы, сделав армянский официальным языком учреждения.
• Открыл мастерские для повзрослевших воспитанников мужского пола.
• Обеспечивал молодых воспитанниц приданым.
• Прекрасно владея армянским языком, он никогда не попытался выучить турецкий язык.
Гоар Ханумян, научный сотрудник МИГА
_________________________________________________________________
1. Г. Мартиросян. Основание «Германского союза помощи Армении» и первые его шаги в Мезре (1897-1908), Историко-филологический журнал, 1(54), 2013
2. Armenian Tsopk/Kharberd, edited by R. Hovhannisian, California, 2002, p. 357
3. Б. Жамкочян, История германских приютов Мамурет-уль-Азиза Бейрут, 1973 г., с. 279
4. Б. Жамкочян, История германских приютов Мамурет-уль-Азиза Бейрут, 1973 г., с. 217
5. Б. Жамкочян, История германских приютов Мамурет-уль-Азиза Бейрут, 1973 г., с. 283
6. Б. Жамкочян, История германских приютов Мамурет-уль-Азиза Бейрут, 1973 г., с. 281
7. Б. Жамкочян, История германских приютов Мамурет-уль-Азиза Бейрут, 1973 г., с. 288
8. Riggs H., Days of tragedy in Armenia, Michigan, 1997, p. 185
