Муш, 14 февраля 1916 г.
Из опроса местных жителей как мусульман, так и уцелевших армян удалось выяснить пока вкратце положение Битлисского вилайета в период с начала войны до настоящих дней, причем мною излагаются только те факты, которые сходятся в показании и турок и армян, опрошенных в разное время и не сносившихся между собой...
Мобилизация была встречена населением с большим неудовольствием и хотя еще не было известно, что вой" на будет с Россией, но все на это указывало, и народ выражал опасение за исход этой войны.
Местными армянами была послана в Константинополь к патриарху телеграмма, в которой излагалась просьба указать, как быть христианам в случае войны с Россией, на что был получен ответ от патриарха, что подданные султана без различия вероисповедания должны подчиниться воле своего монарха, после чего армяне пошли в ряды турецкой армии, хотя были без всякой военной подготовки... Когда в Эрзеруме производили смотр войскам, германские офицеры от армян отобрали оружие. После этого армян начали назначать в рабочие, обозные и другие вспомогательные ряды войск и одновременно началось массовое дезертирство армян из войск.
Армяне отбывали повинность, и неся службу и платя натурой военный налог, причем в строй брались все без исключения от 20-ти до 45-летнего возраста, а налог вносился ими в размере 1/3 всего имевшегося у них запаса продовольствия, причем эта 1/3 бралась несколько раз в течение самого короткого промежутка времени; кончалось тем, что поселение обиралось буквально до последнего. Через месяц после обложения военным налогом христиан этим же налогом было обложено и остальное нехристианское население страны. Взятие Вана подало сигнал к началу резни, причем по Турции пошли слухи о том, что Ван взят армянами, что русские и турецкие армяне дерутся в рядах русских войск и поэтому христиан следует уничтожать. Слухи эти шли неизвестно откуда, но думаю, что их распространяло одно лишь правительство. Представитель партии «Единение и прогресс» в Муше Решид-бек, впоследствии начальник военной тайной разведки, явился деятельным организатором начавшейся резни, и когда к нему присоединились Азо Мисто-бек, Мемед Кадым-бек и прибывший из Вана специально для этой цели Кязьш-бек, командир жандармского ванского табора, весь вилайет был разделен на районы, и в каждом хозяйничал один из вышеназванных представителей власти, объединенные под общим руководством мушского мутесаррифа Сарват-бека. Обыкновенно делалось так: вырывалась большая яма, к ее краям сгонялись женщины с детьми, и матерей заставляли сталкивать в эту яму детей, после этого яма засыпалась немного землей, далее на глазах связанных мужчин-армян насиловались женщины и убивались, после всего этого убивались наконец мужчины, трупы заполняли яму почти доверху. Часть христиан сгонялась к реке и сбрасывалась с мостов в воду, причем выплывавшие ловились и сбрасывались вторично. В Евфрате и ближайшей к Мушу реке сейчас будет не менее 25000 трупов армян (показание армян).
Против этого зверства запротестовало местное мусульманское духовенство, причем имам города Шейх Авис Кадыр обратился лично к мутесаррифу Сарват-беку, прося последнего уважать закон Магомета, разрешающего убивать только лиц мужского пола, способного носить оружие и сопротивляться, т. е. в возрасте от 15— 60 лет, на что в ответ получил угрозу быть арестованным и был обруган площадной бранью. После этого между городским духовенством и светскими властями началась вражда, и духовенство отступилось от общественной жизни. В то же время духовенство начало укрывать у себя армян, подвергаясь штрафам и оскорблениям от губернатора и полиции. Среди оказавших покровитель-
ство были следующие лица: 1) имам города Муша Шейх Авис Кадыр, 2) Шейх Абдул Гамид, 3) богачи и знатные лица Джафар-ага с братом Надыр Ханом, Сиджар-ага Мулла-оглы с Гаджи Мамед-агой и родными Бсуф-агой и Кярим-агой, Али-ага Байрамдар-заде и 4) Шейх Таги-оглы, курд племени бадчи из Сасуна, где он жил с армянами-повстанцами и работал с ними и за них в благодарность за помощь, когда-то ему оказанную армянами. Все перечисленные выше лица остались в городе до настоящего времени, кроме имама Шейх-Кадыра. Из числа армянских семейств некоторые были пощажены, но в каждую такую семью поселялся один турок, являвшийся полным хозяином и господином и людей я имущества.
Все изложенное выше и касающееся резни относится к летнему периоду 1915 года, когда резня достигла особой интенсивности в связи с телеграммой, присланной из Константинополя шифром, куда она была продиктована из Берлина; в этом показании особенно сходятся и турки и армяне. Эта телеграмма сняла последние штрихи образа человеческого с правительства падишаха, и в Армении воскресли времена султана Абдул-Гамида. Резня то затихала, то вспыхивала вновь и не угасала до последних дней пребывания турок в Муше. Исполнителями воли правительства являлись войска, отчасти и курды, но главными руководителями были всегда перечисленные мною выше лица...
В Муше при германской миссионерской общине были три сестры милосердия, из них две были свидетельницами резни, протестовали, но без успеха, но писать или телеграфировать они не имели возможности, так как вся их переписка цензуровалась самим Сарват-беком я все нежелательное уничтожалось. Фамилии этих сестер Бодиле (из Норвегии) и Алемон (из Швейцарии), обе увезены по приказанию мутесаррифа в Хорнут, куда уехал Сарват-бек (умер там же). После Сарват-бека губернатором был Шавки-бек, уехавший год назад в Битлис и далее в Мосул, а в последнее время место и должность губернатора исполнял командующий 34 дивизией Велс-паша. Все они продолжали дело, начатое Сарват-беком. Когда был взят Кара-Чобан, началась эвакуация Муша, причем правители города приказали всем жителям уходить; с падением же Хныса были приняты насильственные меры, выразившиеся в том, что поразбивала окна и выламывала двери в этих домах где обитатели не хотели подчиниться губернаторскому приказу. В последние моменты пребывания турок в городе были подожжены склады сукон, обуви, хлеба и продовольствия, но поспешность, с которой совершалось бегство, не дала возможности уничтожить всего, между прочим был забыт древний армянский монастырь, где Сарват-бек устроил склад риса, мыла и кож. Монастырь найден мною в разграбленном виде... 7 февраля, прибыв по приказанию Вашего превосходительства в г. Муш, я нашел последний в ужасном виде. Решительно все было исковеркано, разбито и загажено...
Штабс-капитан Крым Шамхалч
Архив Института истории АН Арм, ССР, ф. 1, оп. 1, д. 226, л. 1—6.
по “Геноцид армян в Османской империи”, под.ред. М.Г.Нерсисяна, М.1982, стр.414-417
